«Слушал сонату Бетховена со слезами восторга на глазах…» — В.Г. Белинский о музыке

Виссарион Григорьевич Белинский редко писал о музыке. Его публицистический талант, как известно, был более всего устремлен на литературу, ее роль в жизни человека, но литература для критика никогда не стояла особняком от искусства, в том числе, от музыки.

В письме к своему другу М. Бакунину В.Г. Белинский высказывает трепетное отношение к музыке: «Вчера, например, я… слушал сонату Бетховена со слезами восторга на глазах, трепетал от звуков, которые так неожиданно и так сильно заговорили в моей душе…». И чуть позже: «Целый день душа плавала в музыке, состоявшей немного из диссонансов, но больше из грустной мелодии».

Белинский не раз обращался к этой теме в своих статьях. Уже в «Литературных мечтаниях» (1834) Виссарион Григорьевич писал: «Изображать, воспроизводить в слове, в звуке, в чертах и красках идею всеобщей жизни природы: вот единая и вечная тема искусства». Размышляя о театре, Белинский здесь же пишет: «Это истинный храм искусства, при входе в который вы мгновенно отделяетесь от земли, от житейских отношений! Эти звуки настраиваемых в оркестре инструментов томят вашу душу ожиданием чего-то чудесного, сжимает ваше сердце предчувствием какого-то неизъяснимого сладостного блаженства… И вот грянул оркестр – и душа ваша предощущает в его звуках те впечатления, которые готовятся поразить ее…».

В статье «О русской повести и о повестях г. Гоголя» Белинский пишет, что поэт, его образы, идеалы зреют постепенно: «его перо дало им формы, точно так же, как Рафаэль видел перед собою небесный, нерукотворный образ Мадонны прежде, нежели его кисть приковала этот образ к полотну, точно так же, как Моцарт, Бах, Гайдн слышали вызванные ими из души дивные звуки прежде, чем их перо приковало эти звуки к бумаге».

Музыка – это часть мира Виссариона Григорьевича Белинского.