Книга из библиотеки В.Г. Белинского в фондах Государственного музея-усадьбы В.Г. Белинского

«Краткое начертание теории изящной словесности». Издано Профессором А. Мерзляковым. Москва. В Университетской Типографии. 1822 г.

В музей В.Г. Белинского книга поступила от В. Я. Кухарца 12 мая 1972 года. На последней странице книги наклеен лист с напечатанным текстом: «Мерзляков Алексей Федорович /род. 1778 – ум. 1830/, поэт, преподаватель Московского университета. Его книги пользовались большой популярностью, охотно раскупались, а посему быстро исчезали с книжного рынка». Ниже подпись от руки карандашом «Книга имелась в библиотеке В.Г. Белинского. Характеристика состояния книги: «В переплете, сохранность хорошая».

Алексе́й Фёдорович Мерзляко́в — русский поэт, литературный критик, переводчик, доктор философии, ординарный профессор и декан отделения словесных наук Московского университета. На творчество Мерзлякова повлияло общение с В.Жуковским и А.Тургеневым, А.Кайсаровым и А.Воейковым и участие в «Дружеском литературном обществе».

В.Г. Белинский писал о нем: «С Мерзлякова начинается новый период русской критики: он уже хлопотал не об отдельных стихах и местах, но рассматривал завязку и изложение целого сочинения, говорил о духе писателя, заключающемся в общности его творений. Это было значительным шагом вперед для русской критики, тем более, что Мерзляков критиковал с жаром, основательностью и замечательным красноречием».

Алексей Федорович был преподавателем у М. Ю. Лермонтова. Товарищ Лермонтова по Благородному пансиону Андрей Миклашевский вспоминал:
«Лучшие профессора того времени преподавали у нас в пансионе, и я еще живо помню, как на лекциях русской словесности заслуженный профессор Мерзляков принес к нам в класс только что вышедшее стихотворение Пушкина:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя,
и проч. — и как он, древний классик, разбирая это стихотворение, критиковал его, находя все уподобления невозможными, неестественными, и как все это бесило тогда Лермонтова. Я не помню, конечно, какое именно стихотворение представил Лермонтов Мерзлякову; но чрез несколько дней, возвращая все наши сочинения на заданные им темы, он <…> хотя и похвалил их, но прибавил только: «молодо, зелено», какой, впрочем, аттестации почти все сочинения наши удостаивались».
Мерзляков давал Лермонтову и частные уроки. Бабушка поэта уже после служебной катастрофы внука жаловалась: «И зачем это я на беду свою еще брала Мерзлякова, чтоб учить Мишу литературе; вот до чего он довел его».

Застал его и Белинский:
«Он преподавал теорию изящного, и между тем эта теория оставалась для него неразгаданною загадкою во все продолжение его жизни; он считался у нас оракулом критики и не знал, на чем основывается критика… И этот человек, который был знаком с немецким языком и литературою, этот человек, с душою поэтическою, с чувством глубоким — писал торжественные оды, перевел Тасса, говорил с кафедры, что «только чудотворный гений немцев любит выставлять на сцене виселицы», находил гений в Сумарокове и был увлечен, очарован поддельною и нарумяненною поэзиею французов в то время как читал Гете и Шиллера!.. Он рожден был практиком поэзии, а судьба сделала его теоретиком…».

Фото 5: Фрагмент экспозиции Государственного музея-усадьбы В.Г. Белинского “Юность неистового Виссариона”, раздел “Московский университет”. Среди изображенных на портретах преподавателей юного Виссариона – А.Мерзляков