«Мысль о вас делает меня счастливым…»

Виссарион Григорьевич Белинский женился в 1843 году на Марии Васильевне Орловой, служившей в Москве классной дамой в Александровском Институте. Свадьбе предшествовала довольно обширная переписка, в которой Белинский, главным образом, убеждал Марию Васильевну отказаться от различных мелких предрассудков, связанных с браком.

В одном из писем он пишет невесте, М.В. Орловой: «…Я не могу видеть вас, говорить с вами, и мне остается только писать к вам… Мысль о вас делает меня счастливым, и я несчастен моим счастьем, ибо могу только думать о вас. Самая роскошная мечта стоит меньше самой небогатой существенности; а меня ожидает богатая существенность: что же и к чему мне все мечты, и могут ли они дать мне счастье? Нет, до тех пор, пока вы не со мной, – я сам не свой, не могу ничего делать, ничего думать. После этого очень естественно, что все мои думы, желания, стремления сосредоточились на одной мысли, в одном вопросе: когда же это будет? И пока я еще не знаю, когда именно, но что-то внутри меня говорит мне, что скоро. О, если бы это могло быть в будущем месяце!

Погода в Петербурге чудесная, весенняя. Она прибыла сюда вместе со мною, потому что до моего приезда здесь были дождь и холод. А теперь на небе ни облачка, все облито блеском солнца, тепло, как в ясный апрельский день. Вчера было туманно, и я думал, что погода переменится; но сегодня снова блещет солнце, и мои окна отворены. А ночи? Если бы вы знали, какие теперь ночи! Цвет неба густо-темен и в то же время ярко блестящ усыпавшими его звездами…».

Слова «счастливый» или «несчастный» недостаточны для характеристики их брака. Белинский увидел в жене человека, достойного доверия, бескорыстного, порядочного до щепетильности. Но также ранимого, не знающего беззаботности и веселья, трудно идущего на уступки, что при вспыльчивости самого Белинского не обеспечивало спокойствия.

Заслугой М. Белинской стало постепенно пришедшее к ней умение «симпатически» наблюдать за состоянием мужа, сохраняя его от излишних волнений, быть преданной, но не навязчивой сиделкой, обеспечивая ему «чуткое молчание домашнего быта».